Неточные совпадения
Марфенька обошла каждую избу, прощалась с бабами, ласкала ребятишек, двум из них вымыла рожицы, некоторым матерям дала ситцу на рубашонки детям, да двум девочкам постарше на платья и две пары башмаков, сказав, чтоб не смели
ходить босоногие
по лужам.
Нехлюдов
сошел с крыльца и, шагая через
лужи по оледеневшему снегу, обошел к окну девичьей.
День выпал хороший и теплый.
По небу громоздились массы кучевых облаков. Сквозь них прорывались солнечные лучи и светлыми полосами
ходили по воздуху. Они отражались в
лужах воды, играли на камнях, в листве ольшаников и освещали то один склон горы, то другой. Издали доносились удары грома.
…В Москву я из деревни приехал в Великий пост; снег почти
сошел, полозья режут
по камням, фонари тускло отсвечиваются в темных
лужах, и пристяжная бросает прямо в лицо мороженую грязь огромными кусками. А ведь престранное дело: в Москве только что весна установится, дней пять
пройдут сухих, и вместо грязи какие-то облака пыли летят в глаза, першит, и полицмейстер, стоя озабоченно на дрожках, показывает с неудовольствием на пыль — а полицейские суетятся и посыпают каким-то толченым кирпичом от пыли!»
Конечно, от этого страдал больше всего небогатый люд, а надуть покупателя благодаря «зазывалам» было легко. На последние деньги купит он сапоги, наденет,
пройдет две-три улицы
по лужам в дождливую погоду — глядь, подошва отстала и вместо кожи бумага из сапога торчит. Он обратно в лавку… «Зазывалы» уж узнали зачем и на его жалобы закидают словами и его же выставят мошенником: пришел, мол, халтуру сорвать, купил на базаре сапоги, а лезешь к нам…
По коридорам, как и Потоцкий,
ходил журавлиным шагом, как будто переступая через
лужи.
Вчера
проходили вы
по болоту, или
по размокшему берегу пруда, или
по лужам на прошлогодних ржанищах и яровищах, где насилу вытаскивали ноги из разбухшего чернозема,
проходили с хорошею собакой и ничего не видали; но рано поутру, на другой день, находите и болота, и берега разливов, и полевые
лужи, усыпанные дупелями, бекасами и гаршнепами; на
лужах, в полях, бывает иногда соединение всех пород дичи — степной, болотной, водяной и даже лесной.
S… Почему все дни я слышу за собой его плоские, хлюпающие, как
по лужам, шаги? Почему он все дни за мной — как тень? Впереди, сбоку, сзади, серо-голубая, двухмерная тень: через нее
проходят, на нее наступают, но она все так же неизменно здесь, рядом, привязанная невидимой пуповиной. Быть может, эта пуповина — она, I? Не знаю. Или, быть может, им, Хранителям, уже известно, что я…
Около
лужи, занимающей почти всю улицу и мимо которой столько лет
проходят люди, с трудом лепясь
по заборам, пробирается босая казачка с вязанкой дров за спиной, высоко поднимая рубаху над белыми ногами, и возвращающийся казак-охотник шутя кричит: «выше подними, срамница», и целится в нее, и казачка опускает рубаху и роняет дрова.
Воды, то есть весенних
луж, не было нигде, и потому все утки садились
по реке, мало замерзавшей и зимою, и я никогда не убивал столько уток даже в апреле, сколько убил в этом году в марте. Дни стояли красные, а
по ночам морозы. Наст образовался довольно крепкий, и
ходить по нем было очень ловко и легко, как
по паркету.
громко, во всю мочь голоса поет Меркулов и с удовольствием думает о том, как сладко ему будет сейчас вытянуться усталым телом на высоко взбитой охапке соломы.
По обеим сторонам дороги идут вспаханные поля, и
по ним
ходят, степенно переваливаясь с боку на бок, черно-сизые, блестящие грачи. Лягушки в болотцах и
лужах кричат дружным, звенящим, оглушительным хором. Тонко пахнет цветущая верба.
Нам показалось, что туча самой серединой
прошла над нашими головами; но, подвигаясь, уже рысью, вперед, мы увидели, что там и дождь и град были гораздо сильнее, а громовые удары ближе и разрушительнее:
лужи воды стояли на дороге, скошенные луговины были затоплены, как весною; крупный град еще не растаял и во многих местах, особенно
по долочкам, лежал белыми полосами.
Помыслить, что священник все эти дни
ходил к нему пешком, Кунин боялся: до Синькова было семь-восемь верст, а грязь на дороге стояла невылазная. Далее Кунин видел, как кучер Андрей и мальчик Парамон, прыгая через
лужи и обрызгивая отца Якова грязью, подбежали к нему под благословение. Отец Яков снял шляпу и медленно благословил Андрея, потом благословил и погладил
по голове мальчика.
Зато никогда в жизни не видал я такого множества дичи. Я вижу, как дикие утки
ходят по полю, как плавают они в
лужах и придорожных канавах, как вспархивают почти у самого возка и лениво летят в березняк. Среди тишины вдруг раздается знакомый мелодический звук, глядишь вверх и видишь невысоко над головой пару журавлей, и почему-то становится грустно. Вот пролетели дикие гуси, пронеслась вереница белых как снег, красивых лебедей… Стонут всюду кулики, плачут чайки…
А там у меня был двоюродный брат, который
лудил посуду и делал жестянки. Понятно, я нанялся к нему в подмастерья, так как жить мне было нечем,
ходил я босиком и оборванный… Думал так, что днем буду работать, а ночью и
по субботам учиться. Я так и делал, но узнала полиция, что я без паспорта, и отправила меня
по этапу назад к отцу…
На другое утро священник встал позже обыкновенного, взглянул в окно; на дворе дождь теплый, частый, благодатный льет как из ведра, и
по лужам ходят большие пузыри, предвестники, что дождь разошелся и еще долго не устанет.
Всю ночь бушевала гроза, и всю ночь Борька не спал, лежа на своей кровати среди крепко спавших товарищей. Болела голова, и ужасно болело в спине,
по позвоночному столбу. Задремлет, — вдруг ухнет гром, он болезненно вздрогнет и очнется. Угрюмый, он вставал,
ходил по залам и коридорам дворца, останавливался у огромных окон. Под голубыми вспышками мелькали мокрые дорожки сада с бегущими
по песку ручьями, на пенистых
лужах вскакивали пузыри, серые кусты, согнувшись под ветром, казались неподвижными.